Новый спектакль «Ильхома», первого независимого театра СССР и последней культурной гордости ташкентских театралов, начинается как китчевая постановка в чернушном послеперестроечном духе. Классические музыканты и барабанщик в милицейской форме, гитарный скрежет будто для фильма ужасов, актер в драных колготках и туфлях на каблуке, актриса в драных колготках с навязчивым монологом и безуминкой во взгляде, два мента, мечтающих об Америке и рассказ о вареном человеческом мясе.

Но за одно действие «Дождь за стеной» перерастает сначала в мюзикл с точной и уместной музыкой (Артем Ким и Сергей Родюков), бесшабашную комедию в духе героинового фильма «На игле», а потом взбирается на захватывающую дух высоту древнегреческой драмы с инцестом, насилием, гомосексуализмом и самоубийством.

Некоторые из этих тем стали в творческой истории «Ильхома» хроническими, вызывая критику и злостный шепот недоброжелателей, но «Дождь за стеной» написан и поставлен именитыми москвичами — Юрием Клавдиевым, одним из идеологов «Новой драмы», и Владимиром Панковым из театра Soundrama.

Их работа оказалась очень к месту, дав на выходе одну из самых мощных, цельных и честных постановок «Ильхома» за последние годы.

Эти годы были для главного узбекского театра нелегкими, потому что после убийства создателя и руководителя «Ильхома» Марка Вайля его осиротевшему творению пришлось доказывать свою жизнеспособность и творческую состоятельность. И «Дождь» стал совсем уже неопровержимым доказательством: пациент не только жив, но еще и растет, развивается.

Место действия «Дождя» - некий заброшенный дом, где два мента рассуждают об эмиграции в Америку и истории дома. Здесь прорыв канализации заживо сварил пару сотен бомжей, и сюда до сих пор забредает всякая шпана, на которую стражам порядка можно прибыльно поохотиться.

Шпана появляется в лице двух наркоманов, чьи рассуждения о Шерлоке Холмсе, истории тяжелых наркотиков в Европе и обманутой, ограбленной ради дозы маме сменяется героиновым приходом и разухабистым музыкальным номером с регги, танцами и ожившим Холмсом.

Но менты обламывают кайф, причем обламывают страшно. Стилистический регистр переключается опять на чернуху, речь и действие скатываются в подзаборный мат и моральный низ, но богами из машины на сцене появляются брат и сестра. В колготках и с ружьем.

Здесь механизм сценического действа раскладывается на несколько уровней с разной хронологией, и взаимодействие этих уровней скорее схоже с работой человеческого мозга, схоже с постановками именитого канадца Лепажа, который умудряется развернуть несколько хронотопов на одной сцене.

Подобного рода расклад чреват какофонией и хаосом, но режиссерская воля и актерский ансамбль (где блещут давние звезды Ольга Володина, Сайдулла Молдаханов и Вячеслав Цзю и новое поколение из последних выпусков «Студии Ильхом») справляются с задачей на одном дыхании, подводя действие к сценам изнасилований, настоящего и комического, мнимого; убийства и самоубийства.

Но катарсис возможен и здесь, и давший название спектаклю дождь обрушивается на сцену и первый ряд

зрителей из подвешенной над сценой трубы.

В постановке «Дождя» есть место избыточному шуму, грохоту и дыму, некоторые места нуждаются в шлифовке и доработке, но в целом спектакль потрясает, возвышает и умиротворяет - как и полагается высокому искусству.

Международное информационное агентство «Фергана»