ГУВД Ташкента опровергло сообщения о конфискации жилья у граждан под видом притонов
ГУВД Ташкента выступило с опровержением информации о массовом изъятии у жителей домов и квартир по делам о притонах. Соответствующее заявление сделал замначальника ведомства Дониёр Ташходжаев на брифинге 11 января, сообщает «Газета.Uz».
Фото «Спутник»
Квартиры у жителей Ташкента изымались по сфабрикованным делам, затем жилье передавалось сотрудникам ГУВД, отмечается в проведенном корреспондентами «AsiaTerra» расследовании «Как милиционеры отбирали наши квартиры. Рассказы ташкентцев».
Представитель ГУВД, заместитель начальника Управления профилактики преступлений Шавкат Мирзаахмедов отметил на брифинге, что по факту отъема квартир данных нет, а жилье было выдано в качестве служебного инспекторам профилактики.
«Мы можем рассказать о порядке выдачи квартир инспекторам профилактики. До сегодняшнего дня выдано 1103 единицы служебного жилья, то есть инспекторы проживают там только во время службы. Раньше эти дома находились на балансе хокимиятов (местных администраций), после чего были переданы ГУВД», — сказал он.
Дониёр Ташходжаев добавил, что среди этих квартир могут быть те, которые судом были переданы в пользу государства, а затем — на баланс хокимията для распределения.
Дониёр Ташходжаев (слева), Шавкат Мирзаахмедов. Фото «Газета.Uz»
В расследовании же говорится, что полиция объявляла квартиры ташкентцев «притонами» и при поддержке судов отнимала их в пользу государства, и что проблемы у жителей города, имеющих квартиры в престижных районах Ташкента, появились с 2014 года.
Правоохранительные органы при отъеме ссылались на постановление пленума Верховного суда от 13 декабря 2012 года, а позже – на статьи 203 и 211 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) Узбекистана, согласно которым дом или квартира, признанные орудиями преступления или «приобретенные на средства, добытые преступным путем», могли арестовываться и изыматься в ускоренном порядке.
Понятие «притона» не приводится ни в УК, ни в УПК, а дается в специальном «Комментарии к Уголовному кодексу Республики Узбекистан». Притоном там называлось любое помещение, которое «предназначено его посетителям с целью вступления в половое сношение или удовлетворения половой потребности в противоестественной форме». Обязательное условие притона – «систематическое посещение его посетителями для удовлетворения ими своих сексуальных потребностей за определенную плату».
Для того чтобы доказать, что помещение действительно является притоном, нужно собрать улики, показания свидетелей и прочее, – то есть провести большую работу. В Ташкенте, согласно результатам расследования, дела возбуждались и передавались в суд после единичного правонарушения или его инсценировки. Не требовали этих доказательств и суды. В результате квартиры конфисковывались так, что о ходе судебных слушаний не сообщали даже их владельцам. Последние получали штрафы или реже – реальные сроки заключения.
После того как в городе начался массовый отъем квартир, об этом стали писать СМИ.
На брифинге для прессы 20 июля 2017 года представитель ГУВД Дониёр Ташходжаев заявил, что с начала года в столице выявлено около 400 «случаев содержания притонов и сводничества», сообщала Asiaterra.
Журналисты издания связали массовые конфискации квартир весной 2017 года с вышедшим 20 апреля постановлением президента «О дополнительных мерах по обеспечению инспекторов по профилактике опорных пунктов органов внутренних дел служебным жильем». В нем говорилось о том, что органы госвласти должны сформировать жилищный фонд для участковых милиционеров из числа квартир, приобретенных на вторичном рынке, или тех, что были обращены в доход государства. В расследовании отмечается, что это постановление и стало причиной дополнительной волны конфискаций.
Уже 10 сентября ключи от квартир получили 150 участковых.
4 октября был принят закон об отмене конфискации имущества у невиновных лиц, согласно которому имущество, не принадлежащее подозреваемому, обвиняемому, подсудимому, заключенному, за исключением вещей, изъятых из оборота, должно возвращаться законным владельцам, собственникам или их правопреемникам/наследникам, пишет «Коммерсант.Uz». О возвращении уже отобранного жилья в документе не упоминалось.
