Кедр

Вдохни, здесь захоронены флейты.
Музыка лежит в дереве,
как в кошачьих кишках, в руде.
Тонкий мускус старых стрел, ребер каноэ.
Дерево, все еще отдающее
свое дыхание, радиоактивное - испускающее
годами неуловимый глагол,
чтобы заполнить любую комнату или шкаф, в котором лежит,
пока те темны, неде тельно,
как дерево церковной резьбы.
Погода выщелачивает яркость,
а лозы холодного воздуха расхищают волокна.
Тепло выпито залпом.
Дерево открывает дробящимися квантами пряность
страны, которой никто не видал,
истекающую из сломанного члена, тянущегося к несуществованию.
Но внутри запах силен, как свет; он отталкивает
моль, как полюса магнита
избегают встречи.
Ибо они из той же страны, запах
лунный, древний, зола так холодна,
что можно держать в руке, а моль
выгорает из тьмы, ее шестнадцатая нота
слаба, как фотография, проявл ющаяся в темноте лаборатории.

Тыква

К осени лозы сползли
с холма метров на двадцать, свернувшись под сорняками.
Огромные суконные листья съежились
и опали. Ни следа урожая.
Никак не сказать, где разбросаны тыквы,
разве что ринуться в вереск и матовую траву,
среди осиных гнезд и змей,
размежая заросли
мотыгой. Или подождать
Еще пару недель, пока не высохнут сорняки,
сжигаемые заморозками,
и громадные маяки
не засветятся,
словно планеты затопленные и восходящие.

Светляк

Карат первого сияния,
ты летишь, словно порождение
глубин. Если б смог я прочитать
азбуку Морзе на ночном дворе.
Тело твое - кусочек звезды,
но голова - темна. Что за мини-
вспышка! На какой приборной доске
расположен? Ты провеен
сквозь сады висячие ночи
Твои фосфоресцентные слоги
поют в тысячелетии южной
ночи вместе со звездноязыкой
росой, словно мыслитель, шлющий
нус в космоспокойствие
с границы страны садов.