Спор работников и директора рыбокомбината в Туркмении завершился приватизацией
По словам работников, в начале октября директор предприятия Гурбан Мядянов уехал из Туркменбаши в Ашхабад. Оттуда он вернулся довольным и вел себя вызывающе. 12 октября вышел указ президента Губангулы Бердымухамедова о присоединении Государственного комитета рыбного хозяйства к Министерству промышленности. Этим указом, в частности, предписывается «адресно приватизировать ведомственные предприятия».
После этого начался процесс приватизации. Работники «Балканбалыка» приказом директора отправлены в трехмесячный неоплачиваемый отпуск. Ни юрист комбината, ни председатель профсоюза свои подписи под приказом не поставили. В указе президента подчеркивается, что приватизация должна проходить «с условием сохранения рабочих мест и основной специфики работы этих предприятий». Однако работники «Балканбалыка» не видят признаков того, что это условие будет соблюдено.
Как стало известно журналистам, одновременно в частные руки передан рыбокомбинат «Хазарбалык», расположенный неподалеку от Туркменбаши. Кто именно стал его владельцем — выяснить не удалось.
О борьбе работников «Балканбалыка» с Мядяновым независимые журналисты узнали в конце сентября. Против приватизации взбунтовались сотрудники коптильного и консервного цехов, а также котельной. В основном это женщины. По словам сотрудниц, директор открыто признавался им, что собирается довести комбинат до грани банкротства, чтобы потом провести приватизацию. Он отказывался закупать новое оборудование, хотя старое практически вышло из строя. Из-за постоянной необходимости ремонта смены стали растягиваться до глубокой ночи.
20 сентября охрана не пустила работниц на смену. Лишь когда они устроили скандал и стали снимать происходящее на мобильные телефоны, им удалось пройти в здание. Но уже 22 сентября Мядянов объявил, что здание комбината признано аварийным и непригодным для работы. В частных беседах директор обещал сотрудницам в будущем принять их на работу на свой частный комбинат, но они ему не верили. Сотрудницы пожаловались в Министерство юстиции, однако никакой реакции не последовало.
