Сеть «Миграция и право» межрегионального правозащитного центра «Мемориал», защищающего «ивановских узбеков», получила письмо Европейского суда по делу своих подзащитных и копию вопросов правительству России по этому поводу, сообщает Регнум.

Напомним, более полутора лет находящиеся в следственном изоляторе г.Иваново этнические узбеки были арестованы по требованию властей Узбекистана. Реальным поводом ареста и требования их выдачи они считают заявление в защиту соотечественников, опубликованное 13 марта 2004 года на сайте Association for Democracy in Uzbekistan. По словам адвоката Ирины Соколовой, нарушения принципов международного права и российского законодательства начались с момента задержания этих граждан и продолжаются до сих пор, дело носит отчетливый политический характер. «Ивановские узбеки» получили статус мандатных беженцев ООН. После решения генпрокуратуры и верховного суда об их экстрадиции защита обратилась в Страсбургский суд, который приостановил экстрадицию до рассмотрения дела.

Светлана Мартынова, юрист сети «Миграция и право» межрегионального правозащитного центра «Мемориал», защищающего «ивановских узбеков», предоставила корреспонденту письмо и вопросы, присланные первой секцией палаты Европейского суда. В письме говорится: «Уважаемая госпожа, я хотел бы проинформировать Вас о том, что после предварительного рассмотрения вопросов приемлемости вышеуказанной жалобы 12 декабря 2006 года палата, рассматривающая дело, решила, в соответствии с правилом 54.2 (b) правил процедура суда, коммуницировать данную жалобу правительству Российской Федерации. Правительству также было предложено представить письменные соображения по вопросу приемлемости и по существу жалоб...

Палата также приняла решение о приоритетном рассмотрении жалобы в соответствии с правилом 41. Правительству напоминается, что 7 августа 2006 года действующий президент палаты, рассматривающей данное дело, принял решение об указании правительству, в соответствии с правилом 39 правил процедуры суда, о том, что заявители не могут быть экстрадированы в Узбекистан до соответствующего извещения. Палата приняла решение, что эта временная мера должна оставаться в силе.

Правительству также предложено подготовить ответы на вопросы, прилагаемые к данному письму. Правительству предложено представить свои ответы к 6 марта 2007 года. Данные ответы будут направлены Вам с тем, чтобы Вы могли бы подготовить от имени заявителей Ваши ответные письменные доводы, вместе с любыми требованиями справедливой компенсации в соответствии со статьей 41 (также правило 60)... Правительству также было предложено указать в течение вышеуказанного периода свою позицию, касающуюся дружественного урегулирования данного дела, а также представить свои предложения в этой связи (правило 62)».

Европейский суд запросил у правительства России ответы на следующие вопросы:

«1. Рассматривали ли власти до вынесения решения об экстрадиции утверждения заявителей о том, что они будут подвержены риску применения пыток, бесчеловечного обращения или смертной казни в случае возвращения в Узбекистан? Будут ли заявители подвергнуты риску обращения, нарушающего статью 3 конвенции в случае исполнения решений об экстрадиции? Будут ли заявители подвергнуты риску применения смертной казни?

2. Будут ли заявители подвергнуты риску пострадать от грубого нарушения права на справедливое правосудие в нарушение параграфа 1 статьи 6 конвенции в случае экстрадиции в Узбекистан (дело Соринга против Великобритании, решение от 7 июля 1989 г., параграф 113; Маматкулов и Аскаров против Турции, параграф 88)?

3. Было ли лишение свободы заявителей законным по смыслу параграфа 1(f) статьи 5 конвенции? Являются ли нормы, регулирующие содержание заявителя под стражей в период рассмотрения вопроса об экстрадиции, достаточно ясными? В частности, предоставляют ли они заявителям возможность определить срок своего содержания под стражей в ожидании экстрадиции? Соответствует ли общий срок содержания заявителей под стражей параграфу 1(f) статье 5 конвенции?

4. Имелась ли в распоряжении заявителей процедура, при которой законность их содержания под стражей была бы подвергнута судебному контролю и при которой могло бы быть вынесено решение об освобождении их из-под стражи, как это требуется параграфом 4 статьи 5 конвенции?

5. При рассмотрении формулировки решения об экстрадиции от 27, 31, июля и 1 августа 2006 г., принятых первым заместителем генерального прокурора РФ, была ли соблюдена в данном деле презумпция невиновности, гарантированная параграфом 2 статьи 6 конвенции?».